На главную!
"Последний герой" Виктора Цоя - это Гамлет России конца советской эпохи.
ГАЛЕРЕЯ   СТУДИЯ   ФОРУМЫ   ЧАВО   ЛЕТОПИСЬ   ПОИСК

Как Рашид Нугманов придумал термин «казахская новая волна», и что было потом


Рашид Нугманов, 17.01.2009
Интервью Зейнет Турарбеккызы с Рашидом Нугмановым – автором легендарного фильма «Игла» и одним из главных героев «казахской новой волны»



Рашид Мусаевич Нугманов (род. 19 марта 1954, в Алма-Ате) - казахстанский режиссер, архитектор, общественный деятель.
В 1977 году окончил Казахский политехнический институт по специальности «архитектура».
В 1984 году поступил на режиссерский факультет ВГИКа, в мастерскую Сергея Соловьева.
В 1989 году избран Первым секретарем Союза кинематографистов Казахстана.
С 1993 года живет во Франции, в городе Тур.
С 1998 года занимается политической деятельностью.
В 2007 году в Казани получил свидетельство о дворянском достоинстве (род татарских князей Мамлеевых по материнской линии).

Фильмография:
1971 - «Снежная банда»
1977 - «Згга»
1986 - «Йя-Хха»
1987 - «Искусство быть смирным»
1988 - «Игла»
1993 - «Дикий Восток»


Зейнет Турарбеккызы: Рашид Мусаевич, видя вас, сразу же вспоминается известная ваша картина «Игла», и, конечно же, «казахская новая волна». Как первопроходец «казахской новой волны», скажите, пожалуйста, когда впервые был использован этот термин?

Рашид Нугманов: В июле 1989 года, на Московском кинофестивале. В апреле того года меня выбрали первым секретарем СК Казахстана. А в июле мы с Талгатом Теменовым привезли на этот фестиваль программу новых казахских фильмов, сделанных, в основном, студентами мастерской Соловьева. В программе фестиваля нас не было, и мы должны были как-то привлечь внимание гостей. Мы с Талгатом сели в вестибюле гостиницы «Россия», где жили все гости, и начали придумывать завлекательный элемент. Он говорит: «Я сейчас пойду и найду планшет какой-нибудь, и мы на нем напишем объявление» - «Да, давай. А я пока подумаю, что написать». К тому времени я договорился с московским Домом кино, арендовал у них зал, правда, наши фильмы не были переведены на английский язык. Но, поскольку я знал английский, выступил как переводчик. Итак, пока Талгат бегал, я думал…

А что придумать? Просто написать «Программа из Казахстана»? Звучит как-то тускло. Тогда нас, ребят из мастерской Соловьева, на «Казахфильме» в шутку называли «Бандой Соловьева». Ну, вот думаю, так и напишу: «Банда Соловьева представляет новые фильмы». Вроде привлекательно, но, с одной стороны, слишком по-хулигански, а с другой - не передает эстетику наших фильмов. А мне хотелось, чтобы в названии проскальзывало то, чего можно было ожидать от просмотра этих картин. И я подумал, раз уж большинство из нас испытало на себе влияние французской «новой волны», почему бы и не назваться «казахской новой волной?» Походил, подумал пять минут... Понял – замечательно, так и надо! К этому времени приходит Талгат с золоченым листом бумаги в руках. Большой лист, и золотом отливает. У-у, здорово! На лист я приклеил черный квадрат, где белой гуашью нарисовал ракету, как в «Игле». Ракета обозначала Казахстан. Ну, что еще у нас может быть? Байконур, ракеты, космос... И написал «Казахская новая волна представляет программу фильмов...», соответственно, адрес. Поднесли к щиту, где висели объявления фестиваля. Все они были на обычных бумажках. Мы повесили свое объявление и попеременно с Талгатом сидели возле него, охраняли. Если кто-то начинал залеплять его своими, то мы их сдирали. Там же выяснили список гостей фестиваля и приготовили около 200 приглашений. На каждом их них я рисовал ракету и писал «Казахская новая волна приглашает». Эти приглашения засовывали под двери номеров, совершая многокилометровые походы по коридорам гостиницы «Россия». Таким образом, к нашему показу в назначенный день в Дом кино пришла крутая группа людей, директора фестивалей, критики и т.д. Мы показали многочасовую программу, и почти никто не ушел. С того момента на нас посыпались приглашения. В частности, ту же самую программу пригласили на «Санденс», крупнейший американский фестиваль независимого кино. «Иглу» поставили как центральное событие, после показа тут же в кинотеатре Виктор Цой и Юрий Каспарян отыграли концерт, свой первый и последний в Америке. На этом фестивале термин «казахская новая волна» прилип к нам окончательно и навсегда.

З.Т.: В 1987 году вам предложили снимать «Иглу», которая уже была в запуске, и вы, будучи еще студентом третьего курса, умудрились выдвинуть свои условия руководству «Казахфильма»: задействовать в фильме непрофессиональных актеров, утвердить как главного оператора своего родного брата Мурата Нугманова. За вами также оставалась вольная трактовка сценария. Суть последних двух условий понятна. Но почему вы решили работать с непрофессиональными актерами? И как вы относитесь к профессиональным актерам?

Р.Н.: К профессиональным актерам, разумеется, отношусь с уважением. А почему непрофессионалы… Потому что за три года обучения во ВГИКе, до съемок «Иглы», я и мои сокурсники под руководством Соловьева и при помощи режиссера Анатолия Васильева разработали свой особый стиль. Во ВГИКе мы ставили много этюдов, а в качестве актеров использовали друг друга. Я к тому же начал приглашать людей со стороны, просто знакомых. Все они были непрофессионалы. Это диктовало особый стиль игры с актером. С непрофессиональным актером, естественно, никакая система Станиславского не работает. Поэтому главная задача заключалось в том, чтобы актер чувствовал себя раскованно и органично, будь он на сценической площадке или перед камерой. А органично может чувствовать себя только тот человек, с которым ты подружишься. Если он не доверяет тебе, то непременно будет зажат, ведь он не владеет актерской профессией. На тот момент, когда мне предложили снимать «Иглу», я научился свободно работать с непрофессионалами, но совершенно не умел работать с профессиональными актерами. Наш стиль был опробован во многих спектаклях, как в форме свободных импровизаций, так и на основе классической литературы. Мой первый фильм в стенах ВГИКа, «Йя-Хха», был поставлен в этой манере. Вполне естественно, когда мне дали «Иглу» и сказали: «Большая часть бюджета уже использована, у вас нет дополнительных средств, съемки вы должны начать через месяц, и не будет дополнительного времени на подготовку», - то что мне оставалось делать? Чтобы за месяц набрать актеров и подготовить съемочную группу, нужны колоссальные усилия. Это ведь фантастически короткий срок. Тут требовалась 100-процентная гарантия, что ты можешь это сделать, иначе зачем вообще браться? Вот я и говорю: «Будут непрофессиональные актеры, мои друзья». Звоню им: Виктору, Мамонову, Баширову… Потому что я знаю, что они будут доверять мне, а я им. При этом сценарий нам не только не нужен, но и противопоказан. Ведь если непрофессиональный актер станет вечером читать что-то, зубрить роль и готовиться к съемкам, то наутро выдаст какую-нибудь несусветную чепуху. «Ни готовиться, ни учить ничего не надо, оставайтесь самими собой, а в остальном положитесь на меня» - вот чего я от них просил. Так и мы работали. Именно поэтому я и выдвинул условие свободного обращения со сценарием, иначе был бы вынужден просто отказаться от картины. Мне, конечно, повезло, и я не могу сказать, что это исключительно моя заслуга. За мою кандидатуру стояли и редактора «Казахфильма», которые уже посмотрели «Йя-Хху», и некоторые критики, и сами сценаристы, и худрук объединения «Алем» Мурат Ауэзов, который мне бесконечно доверял, - мы с ним давно знали друг друга, еще по работе в Обществе охраны памятников истории и культуры Казахстана. Наконец, и директор студии Сламбек Таукелов был не против рискнуть. Так что всё это вместе не значит, что пришел какой-то наглый человек и выдвинул свои условия. Таким, наверное, было требование времени, люди это понимали, чувствовали, ждали. Ну и благоприятно сошлись звезды.


З.Т.: У главного героя «Иглы» необычное имя - Моро. Кто его придумал и что оно означает?

Р.Н.: Моро - псевдоним реального человека. Я до поступления во ВГИК писал заметки. Хотел создать полуроман-полудокументальную повесть об алматинском Броде. (Брод –отрезок улицы Калинина (ныне – Кабанбай батыра), место, где в 60-ые годы собиралась прогрессивная молодежь Алма-Аты, - прим. авт.). Благодаря старшему брату Брод стал для меня самым привлекательным местом в городе. Брат проводил там свободное время, приносил новую информацию, музыку и т.д. Одним из завсегдатаев Брода был Моро, который в свое время утонул при непонятных обстоятельствах. Все говорили о нем с уважением, но я лично никогда его не видел — слишком мал еще был в то время. Таких людей, вокруг которых кучковалась молодежь, называли «королями Брода». У меня и роман так назывался: «Король Брода». Я превратил его в киносценарий и мечтал снять фильм, где Виктор Цой сыграл бы Моро, короля Брода, и написал бы музыку. Мы с ним вдвоем прикидывали: вот к 1989 году закончу ВГИК, и мы к началу 90-х добьемся постановки на «Казахфильме». А тут в 1987 году подворачивается «Игла». Вполне естественным образом кличка «Моро» перекочевала сюда. Это вовсе не значит, что герой Цоя в «Игле» буквально воплощает того Моро, который был в реальной жизни, но таинственность вокруг имени вполне соответствовала сюжету, где герой возвращается в родной город инкогнито.

З.Т.: А роман свой вы закончили?

Р.Н.: Он так и остался у меня в записках, набросках. Все руки не доходят сделать из этого книгу.

З.Т.: Все-таки можно надеяться, что в будущем мы прочтем ваш роман?

Р.Н.: Ой, не знаю. Возможно, когда станет уже тяжело ходить, когда не нужно будет бегать. Тихонько буду сидеть и писать, жмурясь на солнце. Может быть...

З.Т.: Рашид Мусаевич, а само название фильма изначально было таким?

Р.Н.: Да, так «Игла» и была. Мы думали и над другими названиями, но, в конце концов, я сам вернулся к этому. Оно мне показалось наиболее удачным и коротким, всего четыре буквы, как у группы «Кино». Это позволило мне достаточно быстро выцарапать название фильма иглой на пленке, покадрово. Представьте такую работу с названием «Последний герой»...

З.Т.: Я читала, что вы и Виктор Цой были против гибели героя в конце фильма? Так почему вы решили завершить этим фильм?

Р.Н.: А герой в фильме не умирает, он встает и идет дальше. Наверное, вам известно, что этот эпизод снимался на улице Тулебаева между Калинина и Джамбула? Если пройти по Джамбула направо два квартала, там будет больница Совмина, и там его успеют спасти. Он бы туда и пошел, если бы мы сняли продолжение фильма. Дошел бы до больницы, упал у ворот и очнулся уже на операционном столе. Под светом ламп над ним склонился бы хирург в маске и со скальпелем в руке. А под маской — ясное дело, Петя Мамонов. Наверное, с этого эпизода началась бы «Игла- 2».

З.Т.: Была идея снять продолжение фильма?

Р.Н.: Как же без таких идей? При жизни Цоя мы это обсуждали, но тогда нам хотелось делать другие вещи. Наверняка к этому бы вернулись в один прекрасный день, но с гибелью Виктора продолжение утратило смысл. За все эти годы мне пришлось выслушать кучу предложений снять продолжение. Я неизменно отказывался. Среди них были и такие: «Если невозможно заменить Виктора актером, то пусть сын будет мстить за него...»

З.Т.: И создать своего рода боевик…

Р.Н.: Ну да. Однако, голая коммерческая идея без внутреннего интереса никогда не зажжет меня. Есть, правда, одна идея, от которой я не отказался категорически, и которая, в принципе, возможна – продолжение в анимационном варианте. С этой идеей в прошлом году подошел ко мне Бахыт Килибаев, соавтор сценария «Иглы». В таком варианте не было бы притворства: не нужно использовать актера, который притворялся бы Цоем, мы бы притворялись, что работаем с Цоем, а зрители притворялись, что видят Цоя. Анимация — это ожившая графика, искусство, творчество в чистом виде. Ведь и сам Виктор был великолепным художником. Тут вопрос в другом — в самой истории, в сюжете. Я всегда в жизни занимаюсь тем, чего никто кроме меня не сделает, когда чувствую, что надо самому браться за дело. Пока такой уверенности в отношении сиквела нет, есть только ощущение, что анимация - правильное направление. Если появится хороший сценарий и суперидея, то я готов сделать такую версию.

З.Т.: Правда ли, что к юбилею фильма вы хотите переиздать «Иглу»?

Р.Н.: - Этим сейчас и занимаюсь. В следующем году исполняется 20 лет выхода «Иглы» на экраны. У меня давно была идея издать «Иглу» на DVD в нормальном качестве: оцифровать и почистить изображение, разложить звук на пять каналов и т.д. А потом это намерение естественным образом переросло в большее: раз уж занимаемся реставрацией, то почему бы не перевыпустить фильм на широком экране? Ведь на Западе есть прецедент повторного выхода фильмов в прокат. Прошедшие 20 лет показали, что интерес к картине остается, интерес к личности Цоя не спадает, появилось новое поколения, рожденное после его смерти, - они, никогда не видев Цоя, поклоняются ему, любят его музыку и хотят видеть его запечатленным на экране. Почему бы не дать им пережить то, что пережили в своё время их родители, старшие братья и сестры? По рекомендации одной крупной российской прокатной компании мы наняли исследовательскую группу, которая изучила спрос и выявила положительные результаты. Теперь работаю над режиссерской версией фильма под рабочим названием «Игла: Ремикс», с новыми эпизодами, с новым звукорядом. Девиз такой: «Игла», которую вы не видели и не слышали!»

З.Т.: Значит, фильм выйдет в прокат?

Р.Н.: Надеюсь, что да. Когда будет «железный» контракт с прокатчиком, вы узнаете о сроках и количестве фильмокопий.

З.Т.: Рашид Мусаевич, наверное, вам известно, что на сегодня у нас в Казахстане налицо большой интерес к созданию кино. Появились продюсеры, открываются частные студии, снимаются фильмы. Как вы думаете, может ли в Казахстане, с его15 миллионами населения, существовать независимое продюсерское кино?

Р.Н.: Да, если очень четко поставлены цели и правильно определен рынок. Я думаю, для того, чтобы казахстанское кино приносило прибыль или хотя бы окупалось, нужно обязательно включать в свою сферу интересов такую целевую аудиторию, как Россия, где активно развиваются киносети. У нас общая история, нет непреодолимого языкового или ментального барьера. И этим нужно дорожить.

З.Т.: Говорят, что в стране, где кино субсидируется государством, невозможно развитие продюсерского кино. Что вы думаете по этому поводу?

Р.Н.: Когда говорят «государственное финансирование», имеется в виду именно «финансирование». По большому счету, какая разница для продюсера, пришли деньги от государства или от частного инвестора? В советское время, когда существовало Госкино, государственные студии, профессии продюсера, как таковой, не существовало. Сейчас времена несколько иные. Если кино финансируется государством, как например, в Казахстане, то рынок ведь все равно остается независимым от государства. Киносети, прокатные организации - они не принадлежат государству. Раньше всё было под одной государственной крышей, а сейчас у государства нет даже мало-мальски серьезной кинопрокатной организации или киносети. Кто в таком случае должен работать с независимыми прокатчиками, кинотеатрами, продвигать и продавать фильмы, если не продюсер?

З.Т.: В чем вообще заключается роль продюсера в кино?

Р.Н.: В первую очередь, в том, чтобы найти хорошую идею и финансирование под неё. Если продюсер сам не творческий человек, то он покупает интеллектуальную собственность, нанимает сценариста, ведет переговоры с режиссерами и звездами, создаёт так называемый пакет, включающий в себя законченный сценарий, таланты и ту или иную форму финансирования. С таким пакетом он имеет возможность запустить фильм в производство. Параллельно заключает договоры с прокатчиками, агентами по продаже - до начала съемок, во время или после них. Затем продюсер следит за сборами от проката, распределяет прибыль в соответствии с договорами. Бывает продюсер нанятый финансистом, и бывает продюсер независимый, который начинает все с нуля, находит инвесторов и заключает с ними партнерские договора. Независимый продюсер - это генератор идеи, тот человек, который от начала до конца сопровождает картину, пестует её, как ребёнка, старается обеспечить ей максимальный успех, как в творческом, так и в коммерческом смысле.

З.Т.: Существуют ли разновидности продюсирования?

Р.Н.: Существуют, но не всегда в нашей и мировой практике они совпадают. К примеру, «executive producer» у нас переводят как «исполнительный продюсер», однако наделяют титул совершенно другим содержанием. В американском кино это человек, имеющий непосредственное отношение либо к деньгам, либо к каким-то решениям, приводящим к финансированию картины. Того, кого у нас именуют «исполнительным продюсером», в американской практике называют «line producer». А такого понятия, как наш «генеральный продюсер», в американском кино вообще не существует. Существует понятие «генеральный партнер», имеющее отношение к структуре финансирования, управления. Но высшим титулом является «продюсер» без всяких приставок. Любые другие приставки: копродюсер, экзекьютив-продюсер, лайн-продюсер, ассошиейт продюсер и т.д. - это все производные от «продюсера». По правилам Американской гильдии продюсеров, на картине не может быть больше трех продюсеров без приставок. Но как бы они ни назывались, суть работы одна - что в мире, что у нас. Мне кажется, лучше говорить не о форме продюсирования, а о форме финансирования, ведь продюсер может находить деньги с помощью десятков разных средств. При наличии имени и деловой репутации он может получить контракт с крупной студией типа «Юниверсал», «Коламбия», «Фокс», «Уолт Дисней», которые не только производят фильмы, но также являются прокатчиками. При этом, разумеется, прокатывают фильмов больше, чем производят сами. Одни картины они помогают финансировать в процессе производства, другие покупают в готовом виде. Продюсер может заключить контракт со студией на разработку (девелопмент) сразу нескольких проектов. Это не значит, что все они обязательно пойдут в производство. Некоторые из них неизбежно попадают в так называемый «development hell» - «ад разработки», когда идут бесконечные переработки и переписки сценария, но проект никогда не получает «зеленый свет». И это привычная практика. По статистике, примерно на каждые 20 картин в разработке только одна находится в производстве. Но можно найти финансы и на стороне: через предварительные продажи на отдельные территории и носители, разнообразные формы предварительных прокатных сделок, через специализированные инвестиционные компании, у частных инвесторов или у копродюсеров, в государственных фондах и т.д. Этих форм огромное разнообразие.

З.Т.: А вы видите в себе продюсера?

Р.Н.: Да! Всегда имел склонность принимать все решения относительно того, чем занимаюсь, самостоятельно. В советское время царь и бог на площадке был режиссер. Теперь пришла рыночная система, и если ты режиссер и хочешь сохранить максимальный контроль над своим детищем, то вынужден становиться продюсером, от этого никуда не денешься.

З.Т.: Значит, вам хочется совмещать в одном лице две профессии - режиссера и продюсера?

Р.Н.: Да, конечно, а почему и нет? Необходимый опыт имеется. На Западе многие хотят стать продюсерами, проблема в том, что у кого-то это получается, а у кого-то нет. Я вот возвращаюсь в кино с продюсерской стороны. Тот же перевыпуск «Иглы» - продюсерская работа. Для этого мне пришлось открыть и возглавить компанию в Москве, которая намерена заниматься и другими проектами.

З.Т.: Я тоже слышала о вашей компании, кажется, она называется «Титан Медиа Холдинг». Расскажите о планах относительно этой компании.

Р.Н.: Нас интересует кино, музыка, театр, издательская деятельность в области искусства… Само определение «медиа холдинг» символизирует его широту, мы готовы рассматривать разные проекты. При этом мы не собираемся сломя голову кидаться в сферу шоу-бизнеса и вкладывать сразу огромные средства. Будем двигаться шаг за шагом, с той степенью надежности, которой требует слово «титан». Надеюсь, придет время, когда вы услышите о наших проектах.

З.Т.: Почему вы открыли эту компанию в Москве, а не у нас в Казахстане?

Р.Н.: По той же самой причине, которая уже упоминалась. Москва является центром огромного рынка, который способен вернуть деньги инвесторам. Меня интересует прибыль, успех и массовое кино. Ведь чем больше людей посмотрят твою картину, тем лучше. Это признание твоей работы. Я лично не разделяю кино на «коммерческое» и «авторское». Для меня существует кино хорошее или плохое, а хорошее кино может быть достойным и с точки зрения искусства, и в коммерческом отношении. Та же «Игла» создавалась как глубоко личное кино, но когда фильм посмотрели десятки миллионов людей, ты начинаешь верить в то, что ты можешь, не поступаясь своими авторскими амбициями, делать кино, любимое и понятное миллионам. Я нацелен делать именно такие вещи, а не лабораторное кино для системы арт-хауса с пятью-шестью копиями для узкого круга ценителей. «Игла» в свое время вышла тиражом в тысячу копий, это хороший ориентир для меня.

З.Т.: Рашид Мусаевич, вы долгое время не снимали кино. Чем теперь хотели бы удивить зрителей в качестве режиссера?

Р.Н.: Это мой секрет. Пока я не хочу раскрывать все свои тайны.

З.Т.: Руководство «Казахфильм» разве не предлагает вам снять кино?

Р.Н.: Меня приглашают на «Казахфильм» в качестве консультанта. Видимо, соглашусь.

З.Т.: Я читала, что вы мечтали создать рок-группу. Мечта реализовалась?

Р.Н.: Рок-группу мы организовывали на самом деле. Но до серьезной работы не дошло. Мы в разных составах даже записали четыре домашних альбома на бытовой магнитофон «Нота». Каждый из них назывался по порядку: «В первой постели», «Во второй постели», в третьей и четвертой, «постельный рок» такой. Почему? У нас была небольшая квартира на Тимирязева, и половине группы приходилось сидеть на большой кровати, которая занимала половину комнаты. Отсюда и названия. Такая хулиганская была рок-группа.

З.Т.: В этом году на V МКФ «Евразия» вы были в составе основного жюри. Ваши впечатления?

Р.Н.: Конечно, впечатлила Астана. Как архитектору мне было интересно увидеть город, построенный на левом берегу, на пустом месте за фантастически короткий срок. Ну, а насчет самого фестиваля… Я был на предыдущем фестивале, тогда программа была шире. А в этом году отобрали фильмы исключительно центрально-азиатского региона. На мой взгляд, имеет смысл вернуться к первоначальному, более широкому формату. В конкурсной программе явно недоставало сильных картин, были и откровенно слабые. Если фестиваль называется «евразийским», то, наверное, надо и представлять фильмы евразийского пространства. Либо уже поменять название на «центрально-азиатский».

З.Т.: Рашид Мусаевич, вы могли бы рассказать о своей семье?

Р.Н.: Семью свою я очень люблю. Я и во Францию переехал исключительно из-за того, что влюбился в свою будущую жену Катрин. Я сперва в Алма-Ате начал готовить квартиру. Но потом поездил туда-сюда и начал осознавать, что это иллюзия, что моя жена вряд ли сможет прижиться у нас, и чтобы сохранить семью, переезжать все-таки придется мне. Я был всегда готов к перемене мест - отражаются кочевые гены - и для меня перемена мест не мука, а нормальное состояние, как для оседлой женщины, тем более из совершенно другой культуры. Тем более, я ведь всегда в разъездах. Ну вот привезу я ее сюда, а сам продолжу свои вояжи, она окажется одна в чужой стране, с чужим языком, да еще и без работы. В итоге, мы оба пошли на «жертвы»: я переехал во Францию, а она оставила работу. В награду у нас родилось двое замечательных детей: сын Виктор Тимур и дочь Вивиан Ирис.

З.Т.: Дети ваши были в Казахстане?

Р.Н.: Пока нет. Были в Москве, Казани. В прошлом году выяснилась очень интересная вещь. Мать у меня татарка. В 20-х годах дед привез семью с Волги в Центральную Азию. И вот в прошлом году выяснилось, что они «князья Мамлеевы» (Мамлеевы – татарский княжеский род, происходящий от мурзы Мамлея, жившего в середине XVII века, - прим. авт). Нас пригласили в Казань и на татарском дворянском собрании вручили свидетельства о дворянском достоинстве. А на нашем имперском фамильном гербе, на щите под шапкой Мономаха вместо привычных геральдических символов изображена тамга. И тамга эта принадлежит никому иному, как Менгу-Тимуру, хану Золотой Орды, внуку Бату-хана. С одной стороны, всё выглядело как-то чудно и нереально, ведь мы были совершенно не готовы к такому обороту, мы - обычные люди, воспитанные по советским нормам. Но подобные вещи заставляют лишний раз задуматься о том, что ты — лишь частичка какой-то цепи, которая дарует тебе жизнь в этом мире. Смотришь на своих детей и понимаешь, что они — твоё истинное бессмертие.

З.Т.: Не хотите вернуться в Казахстан, но уже со своей семьей?

Р.Н.: Обязательно. Детям все это надо увидеть своими глазами, прочувствовать. Они сейчас маленькие, но рано или поздно приедут сюда. Сам я не чувствую, что когда-либо отсюда уезжал. Вся моя жизнь, так или иначе, связана с Казахстаном.

Зейнет ТУРАРБЕККЫЗЫ – Рашид НУГМАНОВ

Конфедерация Союза Кинематографистов

Опубликовано на сайте Йя-Хха 2009-01-17 19:35:07 (RN)

Версия для печати  Послать статью почтой
Читателей: 5822
Комментариев: 5
Версия для печати | Форумная версия

damer
17 Jan 2009, 20:26

Тут вопрос в другом — в самой истории, в сюжете... Если появится хороший сценарий и суперидея, то я готов сделать такую версию.


Рашид, а если за основу сценария взять рассказ Виктора "Романс"? Мне кажется, очень подходящий материал для анимации.


ElenaGileva
18 Jan 2009, 13:36

«Игла: Ремикс», с новыми эпизодами


А откуда новые эпизоды? Если не секрет. :)


polina25
1 Mar 2012, 09:03

Рашид Мусаевич,скажите пожалуйста, как вы относитесь к идее,которую озвучил Дамер

" damer 17 Jan 2009, 20:26
"если за основу сценария взять рассказ Виктора "Романс"?


Здесь есть где "развернуться"...

Виктор- автор "Романса",но вы,как режиссёр могли бы выразить своё виденье этого произведения.

Другими словами, вам было бы интересно снять фильм на основе "Романса"?

Планируете ли?




RN
5 Mar 2012, 22:46

Ответ нику polina25 (polina25) (2012-03-01 09:03):

Подумывал об этом не раз, но конкретных планов нет. Одного желания для съемок фильма недостаточно. Это не литература и даже не живопись, кино требует инвестиций. Кто-то должен вложить средства в такой далеко не коммерческий проект.


polina25
6 Mar 2012, 17:53

Ответ нику RN (Рашид Нугманов) (2012-03-05 22:46):

Понимаю...
Спасибо,что ответили...



Мой комментарий

Ник
  
Пароль


    Самые читаемые статьи в рубрике "Интервью":

  • Вопросы Владу Шебашову
  • In the Eye of the Storm
  • «У меня было какое-то предчувствие»
  • Книга интервью Виктора Цоя
  • Георгий Гурьянов о себе, Тимуре Новикове, Цое
  • Он был и, наверное, остался для меня скорее как художник
  • Как делали "Иглу"
  • Интервью Д.Гордону в Киеве 1990г
  • Православный рок в исполнении иеромонаха
  • Георгий Каспарян О Викторе Цое



  • Ники   Опросы   Рубрики   Цитаты   Архив   Правила   Контакт

    Copyright © 2006-2020 Рашид Нугманов
    Использование материалов
    без разрешения авторов запрещено

    Яндекс.Метрика

    Загрузка страницы 0.030383 сек.